|
(6)
Вакансия
ФЕСТИВАЛЬНАЯ АРХИТЕКТУРА КАК ЛАБОРАТОРИЯ
ПРОСТРАНСТВЕННЫХ ПРАКТИК
JUL 25-27, 2025
Наше исследование выполнено в качественной парадигме. Основной метод исследования — невключенное наблюдение. Участники исследовательской команды были закреплены за конкретными объектами. Они фиксировали маршруты, ритмы, ритуалы и сенсорный опыт посетителей объектов, составляли ментальные карты. Помимо этого, исследователи дополняли записи автоэтнографическими заметками о собственных переживаниях, что позволило связать наблюдение за практиками других с собственным телесным и чувственным опытом.
Цель исследования: понять, как временная архитектура создаёт условия для возникновения новых сценариев и какие элементы чувстенного опыта могут быть перенесены в проектирование городской среды.
Методология
Нашей методологической аксиоматикой является распространенный в современных исследованиях культуры перенос фокуса с творцов и авторов на зрителей, посетителей или потребителей. В отличие от классического искусствоведческого исследования, где были бы важны источники вдохновения авторов архитектурных объектов, принадлежность к той или иной школе или традиции, собственное авторское высказывание о назначении, роли и потенциальных способах использования арт-объектов, нам в данном проекте интереснее практики взаимодействия посетителей фестиваля с архитектурой.
Нашей методологической аксиоматикой является распространенный в современных исследованиях культуры перенос фокуса с творцов и авторов на зрителей, посетителей или потребителей. В отличие от классического искусствоведческого исследования, где были бы важны источники вдохновения авторов архитектурных объектов, принадлежность к той или иной школе или традиции, собственное авторское высказывание о назначении, роли и потенциальных способах использования арт-объектов, нам в данном проекте интереснее практики взаимодействия посетителей фестиваля с архитектурой.
размышление по итогам экспедиции команды материи на фестиваль «Архстояние 2025». это не отчёт, но приглашение к разговору о том,
как временные архитектурные объекты могут помочь при проектировании городских пространств.
Пространство фестиваля «Архстояние» — идеальная площадка для эксперимента: он позволяет архитктуре освободиться от утилитарной функции и проявить слой, который обычно остаётся невидимым: влияние архитектуры на маршруты и ритуалы людей, их телесные жесты, на то, что откладывается в памяти.
Фестиваль стал своеобразной моделью, «ускоренной лабораторией», где можно наблюдать процессы, растянутые во времени в обычной городской среде. Временные объекты появляются и исчезают, но оставляют после себя чувственные и пространственные следы, рождают новые сценарии использования среды, которые мы смогли пронаблюдать и зафиксировать в этом исследовании.
Фестиваль стал своеобразной моделью, «ускоренной лабораторией», где можно наблюдать процессы, растянутые во времени в обычной городской среде. Временные объекты появляются и исчезают, но оставляют после себя чувственные и пространственные следы, рождают новые сценарии использования среды, которые мы смогли пронаблюдать и зафиксировать в этом исследовании.
Наше исследование выявило 4 типа объектов: короткие, длинные, ритуалы и объекты внутреннего опыта.
Примеры — «Аллея звезд», «8 башен», «Воздушный порт», «Три листа».
Объекты-мгновения
Объекты, которые дают посетителю короткий, но интенсивный опыт, создавая «вау-эффект». Их сила — в визуальной выразительности. Такие объекты чаще всего становятся визуальными символами фестиваля: они удобны для селфи, для демонстрации присутствия, но не предполагают долгого пребывания. Их задача — быть «маркером впечатления», своего рода знаками-ориентирами в ландшафте фестиваля.
Примеры — «Лечебница», «Обитель», «Музей»,
«Heal’град», «Дом»
Объекты длительного погружения
Объекты длительного погружения втягивают людей в пространственный опыт. Здесь важно не только внешнее впечатление, но и внутреннее пребывание: тишина, звуки, свет, материал. Они дают возможность прожить индивидуальный опыт в коллективном пространстве. становясь местом отдыха, телесного погружения, восстановления.
Примеры — «Площадь церемоний», «ГорСовет», «Лифт», «Застава незнаменитых».
Объекты-ритуалы
Объекты длительного погружения втягивают людей в пространственный опыт. Здесь важно не только внешнее впечатление, но и внутреннее пребывание: тишина, звуки, свет, материал. Они дают возможность прожить индивидуальный опыт в коллективном пространстве. становясь местом отдыха, телесного погружения, восстановления.
Примеры — «Полигон», «Школа», «Межгород», «Город Эха», «Родаки»
Объекты внутреннего опыта
Особенность этих объектов в том, что они создают пространство для воображения и эмоциональной работы посетителя. Эти объекты не навязывают сценарий, а открывают возможность наполнить пространство личными смыслами. Их сила зависит от готовности участника «включиться», от его состояния, чувствительности и ассоциаций.
Выводы для городской среды
Для городской среды это означает необходимость проектировать островки замедления: небольшие зелёные уголки, павильоны для уединения, сенсорные пространства с водой, деревом, ароматами, а также маршруты-порталы, которые выводят из повседневной суеты в более медленные зоны. Фестиваль рождает такие практики, которых в городе часто не хватает: места для замедления, сенсорного опыта, коллективных ритуалов и внутренней работы с собой. Если их аккуратно адаптировать, это может сделать городскую среду более человечной и многослойной. Перенос подобных практик из фестиваля в повседневный город поможет создать баланс между скоростью мегаполиса и человеческой потребностью в тишине, внимании к себе и контакте с природой.
Парадоксальным образом именно такие островки отвечают на вызов высокой скорости жизни: люди в мегаполисах хотят — или вынуждены — жить в высоком темпе, но одновременно стремятся к отдыху. Причём эти желания не последовательны, а параллельны: горожанин совмещает в себе обе потребности. Современные дизайнеры и архитекторы подмечают эту двойственность и ищут планировочные решения, которые позволяют сочетать кажущиеся противоречия.
И здесь нам важно сказать о том, что пространства отдыха и восстановления не обязательно должны быть чем-то содержательно заполнены, в некоторых случаях роль такого места могут выполнять пустоты. Современные города часто стремятся к максимальной функциональности: каждый метр пространства должен быть «полезным» — застроенным, благоустроенным, насыщенным активностями. Но такой подход порождает эффект перенасыщения, когда человек оказывается в среде, где ему навязывается сценарий использования на каждом шагу.
Для городской среды это означает необходимость проектировать островки замедления: небольшие зелёные уголки, павильоны для уединения, сенсорные пространства с водой, деревом, ароматами, а также маршруты-порталы, которые выводят из повседневной суеты в более медленные зоны. Фестиваль рождает такие практики, которых в городе часто не хватает: места для замедления, сенсорного опыта, коллективных ритуалов и внутренней работы с собой. Если их аккуратно адаптировать, это может сделать городскую среду более человечной и многослойной. Перенос подобных практик из фестиваля в повседневный город поможет создать баланс между скоростью мегаполиса и человеческой потребностью в тишине, внимании к себе и контакте с природой.
Парадоксальным образом именно такие островки отвечают на вызов высокой скорости жизни: люди в мегаполисах хотят — или вынуждены — жить в высоком темпе, но одновременно стремятся к отдыху. Причём эти желания не последовательны, а параллельны: горожанин совмещает в себе обе потребности. Современные дизайнеры и архитекторы подмечают эту двойственность и ищут планировочные решения, которые позволяют сочетать кажущиеся противоречия.
И здесь нам важно сказать о том, что пространства отдыха и восстановления не обязательно должны быть чем-то содержательно заполнены, в некоторых случаях роль такого места могут выполнять пустоты. Современные города часто стремятся к максимальной функциональности: каждый метр пространства должен быть «полезным» — застроенным, благоустроенным, насыщенным активностями. Но такой подход порождает эффект перенасыщения, когда человек оказывается в среде, где ему навязывается сценарий использования на каждом шагу.
Наблюдаемый фестивальный опыт подтверждает: современный горожанин ищет не столько новых впечатлений, сколько пространства для осознанности, тишины и внутреннего контакта. Вопрос о том, является ли это особенностью именно фестивального формата или более широкой городской тенденцией, мы оставляем открытым. Но уже сейчас ясно: практика замедления и возможность соприкосновения с природой становятся ключевыми элементами, формирующими ценность пространства для горожанина.
Наибольшей популярностью у посетителей пользовались не самые масштабные или эффектные объекты, а те, что предлагали иной темп проживания пространства.
Выводы
Современный горожанин живёт в условиях постоянной сенсорной перегрузки: шум транспорта, визуальный хаос реклам, плотный ритм событий и коммуникаций. В такой среде всё меньше остаётся пространства для восстановления и паузы. Поэтому в городской культуре сегодня ощутим запрос на смену темпоритма как способа замедления и возвращения к себе.
Фестиваль Архстояние наглядно демонстрирует эту потребность. Объекты, растворенные в природной среде подталкивают к осознанию ценности тех пространств, где ритм замедляется.
Современный горожанин живёт в условиях постоянной сенсорной перегрузки: шум транспорта, визуальный хаос реклам, плотный ритм событий и коммуникаций. В такой среде всё меньше остаётся пространства для восстановления и паузы. Поэтому в городской культуре сегодня ощутим запрос на смену темпоритма как способа замедления и возвращения к себе.
Фестиваль Архстояние наглядно демонстрирует эту потребность. Объекты, растворенные в природной среде подталкивают к осознанию ценности тех пространств, где ритм замедляется.
Кроме того, пустота формирует условия для коллективного и ситуативного использования. На таких площадках легко возникает стихийная игра, уличный перформанс или спонтанная беседа. То, что изначально было «ничем», становится местом встречи и совместного действия, где у горожан появляется шанс ощутить себя соавторами городской среды.
Оставление пространств с открытым сценарием в городской среде — это не потеря эффективности, а наоборот, инвестиция в человечность города. Парадоксальным образом именно неиспользуемые с утилитарной точки зрения пространства делают город более живым, гибким и открытым для изменений. Это создаёт возможность для роста — личного, коллективного и культурного. Это превращает город из механизма в пространство жизни.
Оставление пространств с открытым сценарием в городской среде — это не потеря эффективности, а наоборот, инвестиция в человечность города. Парадоксальным образом именно неиспользуемые с утилитарной точки зрения пространства делают город более живым, гибким и открытым для изменений. Это создаёт возможность для роста — личного, коллективного и культурного. Это превращает город из механизма в пространство жизни.
Пустота приобретает особое значение. Она становится контрапунктом к шуму, визуальной насыщенности и постоянной стимуляции.
В результате городская жизнь превращается в череду предписанных маршрутов и практик, а у горожанина остаётся всё меньше пространства для воображения и собственных инициатив.
Пустота — не признак недоработки, а наоборот, ценный ресурс развития. Это пространство, в котором человек может сам придумать, чем его наполнить: остановиться и отдохнуть, прислушаться к звукам города, собраться с мыслями, устроить импровизированную встречу или придумать собственный способ взаимодействия с местом. Такая открытость рождает новые практики и сценарии, которые не были предусмотрены архитекторами или девелоперами. В этом смысле пустые пространства можно рассматривать как архитектурные аналоги «паузы в музыке», которые делают восприятие гармоничным.
Пустота — не признак недоработки, а наоборот, ценный ресурс развития. Это пространство, в котором человек может сам придумать, чем его наполнить: остановиться и отдохнуть, прислушаться к звукам города, собраться с мыслями, устроить импровизированную встречу или придумать собственный способ взаимодействия с местом. Такая открытость рождает новые практики и сценарии, которые не были предусмотрены архитекторами или девелоперами. В этом смысле пустые пространства можно рассматривать как архитектурные аналоги «паузы в музыке», которые делают восприятие гармоничным.
